Икона «Взыскание погибших» - обретённая святыня Аркадакского храма

В 2022 году исполнилось 200 лет с момента освящения Аркадакского храма Вознесения Господня. Это большое событие в жизни прихожан и района в целом. Памятуя о том, какую большую роль всегда играл и продолжает играть храм в духовной жизни населения, в День города в нынешнем году священнослужителям было предложено показать на праздновании самые дорогие реликвии.

На выставке, организованной церковью, люди увидели возрождённый из небытия крест Дома Романовых и икону «Взыскание погибших». Если истории креста наша газета уделяла немало внимания, то пришло время рассказать и об иконе, которую храм обрёл в год своего 200-летия, её судьбе и судьбе мастера, её написавшего. Теперь эта икона занимает своё место среди древних икон храма, в том числе и афонского письма. Принадлежит она руке священника Александра Ильина (1895-1971). Он написал её в Аркадаке, когда храм переживал второе рождение. Священник в том момент готовил храм к открытию в послевоенные годы.
Вот как вспоминает об этом Мария Букоткина в книге «Самарский батюшка» (автор Антон Жоголев «Самарский батюшка. Протоиерей Иоанн Букоткин», г. Самара, издательство «Зерна-Книга», 2008 год).
- Я была девчонкой, но любила посещать Аркадакский храм. Приходила, помогала убирать зерно и мусор. Иногда стояла там, а батюшка Александр Ильин писал иконы, и над головой его вился голубь.
Действительно, когда храм готовили к открытию, икон в нём не было. Их в годы богоборчества сняли, весь ценный металл с окладов слили.
Возвращение икон произошло не сразу. Какие-то приносили верующие. Они взяли их на сохранение, когда храм закрывали. Какие-то были извлечены из подвала волисполкома. Всё это произошло позже, хотя постановление Совнаркома СССР №993 от 14 сентября об открытии и обустройстве церквей всем необходимым было принято в 1943 году. Вполне вероятно, что и роспись на холстах под куполом церкви, которую за ветхостью сняли несколько лет назад во время капитального ремонта здания, тоже была сделана в тот период и принадлежала руке Александра Ильина. Так он пытался придать храму надлежащий вид, возродить его к жизни своими силами. Работа его не приветствовалась местной властью. Препоны чинились самые разные. Немудрено. Александр Ильин появился в Аркадаке после долгих лет заключения. Оставался под неофициальным надзором как человек неблагонадёжный. Впрочем, его жизненный путь и путь служения ещё ждёт своих биографов.
Родился Александр Иванович 22 августа 1895 года в селе Глинки Тверской губернии. Родители его были крестьянами, дедушка по матери имел духовный сан. Кроме него, в семье Ильиных было ещё шестеро детей. До семи лет он жил в родном селе Глинки с матерью, затем его забрал к себе в Петербург отец, который проходил там обучение на токаря, а затем работал. К этому времени в Петербурге уже учились два старших брата Александра, причем один из них, Михаил, - в духовной семинарии. Именно он, как вспоминал сам будущий пастырь, открыл ему дальнейший выбор жизненного пути и подготовил к поступлению в семинарию.
В 1910 году Александр поступил в семинарию, причём, сразу во второй класс. Так хорошо его подготовил брат. После, как одного из лучших учеников, в 1915 году его приняли в Петербургскую духовную академию без сдачи экзамена. Однако проучился здесь он лишь один год. Шла война, его призвали в армию, вначале в царскую, а затем – с 1919 по 1922 год – в Красную. Служил в качестве связиста. В перерыве между этими событиями сумел побывать в родной деревне, где по совету матери женился на учительнице Александре Васильевне, дочери священника Василия Пономарева, которая жила по соседству.
Во время службы в Петрограде в 1922 году Александр Ильин был рукоположен в диакона. Уже на родине, 18 сентября 1922 года, принял сан священника с назначением в Пятницкую церковь города Торжка, где прослужил 14 лет. Казалось бы, путь его был определён. Он шёл по той стезе, которая была ему по душе.
Но в 1936 году, когда шли репрессии против духовенства, 27 августа священника арестовали и приговорили к пяти годам лагерей. Репрессии коснулись и его семьи. Жене запретили преподавать в школе, а затем отобрали и дом. Она с детьми нашла приют у знакомых в старой бане. С большими трудностями устроилась работать в аптеке кассиром.
Пройдя три лагеря – Карагандинский, Томск-Асинский, Севжелдорлаг в Коми, – отец Александр был освобождён, хотя и остался в последнем для работы по найму. К нему в Ухту приехали жена с дочерью. Сыновья воевали.
По состоянию здоровья в 1944 году протоирею Александру разрешили переехать в Аркадак Саратовской области. Он просил об этом по совету нашего земляка, который находился вместе с ним в одном лагере.
Известно, что здание церкви Вознесения в годы богоборчества сохранилось благодаря использованию его в качестве хранилища для зерна. По приезде отца Александра в Аркадак храм ещё был официально закрыт. Работы не было. Отец Александр устроился бухгалтером в местный госторг. Однако, надеясь найти место священника, он посетил правящего архиерея — архиепископа Григория (Чукова). В дневниках владыки Григория (журнал «Православие и современность» № 15 (31)) об этой встрече есть запись, датированная 26 апреля 1944 года: «Был у меня сегодня протоиерей Ильин из Аркадака, тверянин, окончивший Петроградскую духовную семинарию и слушавший первый курс Академии. Культурный и толковый. Ходатайство пересылаю в облисполком».
Но служить отцу Александру разрешили только в 1947 году.
В эти годы, с 1944 по 1947, вероятнее всего и было написано его рукой несколько икон. Он писал их не только для храма, но и для прихожан. Одной из таких прихожанок была Клавдия Семёновна Чугунова.
Клавдия Семёновна прожила долгую жизнь. Последние годы – в семье врача–рентгенолога Веры Андреевны Лобачёвой. Икона, подаренная батюшкой, всегда была с ней, как и тетрадь с мыслями Александра Ильина.
К 200-летнему юбилею храма икону отреставрировал отец Димитрий (Гудков), священник Малиновской церкви. Сделал для неё киот и поместил под стекло. Теперь она заняла своё достойное место в храме Вознесения.
Икона «Взыскание погибших» отличается иконографическими особенностями: Богоматерь изображена в положении сидя. Младенец, стоящий на её коленях и приникший щекой к её лицу, обнимает её рукой. Руки Богоматери с плотно сцепленными пальцами образуют кольцо вокруг фигуры Младенца Христа, что является достаточно редким изображением.
Считается, что икона Божией Матери «Взыскание погибших» постоянно подаёт помощь и исцеление от духовных и телесных недугов верующих. О ней говорят, что она является неистощимым источником милости и сострадания. Уже сейчас от прихожан нашего храма слышно, что икона творит чудеса, если помолиться перед ней, покаяться и попросить заветное со слезами.
Можно считать эту икону чудотворной или нет, вопрос, на который никто не даст ответа. Но были события в жизни её владелицы, которые нельзя не сопоставить с влиянием свыше. Наша газета оказалась их свидетельницей и в некотором роде участницей. Хотя дело-то было вроде чисто житейское.
Клавдия Семёновна умерла в возрасте 94 лет своей смертью. Последние годы доживала в семье прихожанки Веры Андреевны Лобачёвой. Сюда она принесла с собой икону «Взыскание погибших» и старенькую тетрадь.
***
Певчая храма Елена Савичева хранит эту старую тетрадь. Пожелтевшая и уже рассыпающаяся рукопись представляет собой нечто вроде самодельного альбома: в неё вклеено много старых фотографий. А рукописный текст, написанный чётким каллиграфическим почерком, — это воспоминания и размышления отца Александра Ильина. Сегодня они уже есть в книге Галины Чиняковой «Горение ко Христу», а до этого переиздавались неоднократно, в том числе, и пиратскими способами, даже без имени автора.
Аркадакская рукопись датирована 1963 годом. Ильины покинули Аркадак в 1949 м. Как выяснилась, Клавдия Семеновна Чугунова, как духовная дочь отца Александра, к нему ездила. И привезла от него эту рукопись. Есть версия, что переписана она её рукой.
***
В своих воспоминаниях отец Александр пишет о нелёгких годах, проведённых в Аркадаке. Первое время семья голодала. «Всякую траву ели», - пишет он. Много перипетий было с работой, с открытием храма. И после не стало легче.
В советское время Аркадакский район числился неблагополучным «по религии». Еще бы: в сёлах и райцентре оставалось немало верующих семей. Но больше всего во все времена власть пугали неординарные, яркие священники. От них всегда стремилась избавиться как можно скорее. Потому аркадакский приход периодически сотрясали бурные события. Годы служения отца Александра тоже были не спокойными.
* * *
Личное дело протоиерея Ильина Александра Ивановича, хранящееся в епархиальном архиве Саратова, открывает то, о чем нигде более сведений нет. Работавшая в этом архиве, корреспондент журнала «Православие и современность» Марина Бирюкова обнаружила в деле жалобу, написанную, якобы «коллективом верующих» из Аркадака.
Это понятно. Александр Ильин был яркой, притягивающей людей личностью. Но человек с гулаговским прошлым совсем не имел шансов понравиться местной власти. Скорее всего «коллектив верующих», написавший жалобу на «священника Ильина» тогдашнему правящему архиерею Саратовской епархии епископу Борису (Вику), выполнял чей-то заказ. Что же это был за «коллектив»? За исключением некоторых «личностей» — вроде отстраненного отцом Александром от работы завхоза — он остался анонимным… и чрезвычайно злорадным.
«Ваше Преосвещенство (авторское написание), наш коллектив верующих просит вас принять благодарность за хорошее угощение нашего Ильина. Ильин от вас вернулся как больной…»
Но как дружно, как искренне защищали батюшку его прихожане — простые аркадакцы! Как ясно они увидели, что за священник служил в тот момент в их храме!
Они писали: « От наставника мы слышим живое Божие слово, зовущее нас к покаянию, и не хотим, чтобы ему полагались преграды. Мы просим Ваше Преосвященство к подобным жалобам относиться так же, как относимся к ним мы, и принять настоящее обращение как свидетельство глубокого уважения и искренней любви всех истинно верующих Аркадака к нашему пастырю, с которым мы не хотели бы разлучаться до конца его жизни…».
После этого «коллектив верующих» на какое-то время затих.
Отец Александр мог спокойно служить, возобновил учёбу в Духовной академии. Его сын Евгений, благополучно вернувшийся с Великой Отечественной, женился, дочь Варя заканчивала школу в Аркадаке. Но тут случилась беда… Тяжело заболела жена. Онкология. Пришлось ради её лечения оставить Аркадак.
Отец Александр подал прошение разрешить ему перевод в Ленинградскую епархию, чтобы обеспечить надлежащее лечение матушке, и получил место в Казанском храме города Луги.
По его воспоминаниям, эти пять лет (1949–1954) были самыми спокойными в жизни семьи Ильиных: отца Александра никто не травил, здоровье Александры Васильевны, благодаря врачам, стало поправляться, она окрепла. Дочка Варя вышла замуж за семинариста Евгения Ефимова
В 1954 году начался новый период жизни протоиерея Александра, самый плодотворный — новгородский. Владыка Григорий переводит его в Великий Новгород, в древний Никольский собор на Ярославовом Дворище. Это духоподъёмное событие подвигло отца Александра на большую реставрационную работу. Он опять писал иконы, благоустраивал собор.
В 1958 году отец Александр защищает кандидатскую диссертацию на самую близкую ему тему — «Причащение Святых Таин в жизни православного человека». Работу называют исключительной и по глубине освоения святоотеческого наследия, и по личному духовному опыту её написавшего.
Илья Васильевич Попов, редактор журнала «Санкт-Петербургские епархиальные ведомости», пишет о том периоде: «…Сразу после назначения отец Александр Ильин взялся за наружный и внутренний ремонт собора. Замечательный пастырь не только духовно окормлял свою паству, но и сумел заметно благоукрасить собор и прилегающие к нему бедные храмы».
Можно себе представить масштаб работ, сколько они отнимали сил, и с какой радостью он их выполнял и искал себе помощников.
* * *
Но в тот же период в дом Ильиных вернулась беда. Уже никто не мог остановить сжигавший матушку скоротечный рак. Она скончалась.
Это была большая потеря для отца Александра.
Последние 13 лет своей жизни он полностью посвятил себя духовному служению.
По воспоминаниям людей, его знавших, отец Александр был человек тихий и, может быть, закрытый. В общении с людьми был очень тактичен. Но он умел отстаивать свои позиции.
Так между ним и владыкой Сергием, управляющим Новгородской епархией, возникло весьма серьёзное разногласие по вопросу о допустимой для мирянина частоте Причащения. И тихий, кроткий, смиренный батюшка говорил с правящим архиереем твёрдо, без трепета и без всякого намеренного самоуничижения. Он отстаивал свою точку зрения, опираясь на святых отцов.
«Очевидно, мы слишком далеко отошли от этих заветов святых и забыли о них. Даже странным взглядом смотрим на тех, кто хочет по зову Господа вернуться к ним», — писал отец Александр.
Этот рассказ – ещё одно напоминание о том, какими удивительными людьми были и остаются священники Аркадакского храма Вознесения Господня, храма с богатейшей историей, несмотря на то, что расположен он в нашем маленьком провинциальном городке.
Служил отец Александр Ильин в церкви Вознесения в Аркадаке недолго — два года. Но эти два года остались в истории Аркадака. При нём он вновь возродился. А теперь вот обрёл икону его письма. А его заветы из рукописной тетради до сих пор помнятся и представляют большую духовную ценность.